Война - это всегда горе. Война кроит и перекраивает человеческие жизни. Как жаль, что в нашей семье уже нет никого, кто бы мог рассказать о том времени. Мама уже не сможет. Ее уже нет.. Но рассказывала много раньше. Ей было 8, когда началась война. Вряд ли она могла достаточно объективно оценивать многие события, разрушительные для нашей семьи. Ее отец остался жив, но домой не вернулся. Он оставил семью с тремя малышами и сошелся с фронтовой сестричкой. Там появились две девочки, и мы даже поддерживаем связь со второй семьей деда. Совсем недавно умерла тетя Зоя, вторая жена деда. А мама его не простила. Конечно, ее берегли и далеко не все рассказывали. Потому никто точно не знает, что там происходило. Но даже по маминым рассказам я понимаю, что дед очень мучился. Он приезжал к нам в гости, и я помню его, а мама в своем непрощении даже не позволяла ему к бабушкиному портрету подходить, тем более, в руки брать. Может оттого он и ушел добровольно из жизни.
Но это я отвлеклась. На начало войны у мамы был маленький братик Толя и сестричка Рая, нескольких месяцев от роду. Трое они и в эвакуацию отправились. В Кемеровскую область. Толя умер в дороге. Где-то в пути на одной из остановок его и похоронили. Несколько километров мама несла маленькую девочку на руках. Так на ее руках она и умерла. В нескольких километрах от Болтовки ее и похоронили.
По маминым рассказам им повезло и они попали в колхоз-миллионер. Для бабушки-учительницы работы в школе не нашлось, там уже взяли на работу блокадницу. Потому председатель поручил ей работу учетчицы. Местным он доверить не мог, боялся воровства.
Кстати, мама рассказывала, как она спасла тонувшую дочь той самой блокадницы и ей в благодарность за спасение эта женщина подарила часики, первые в ее жизни.
Когда они возвращались после освобождения Карелии в 44-ом домой, им с собой от колхоза выделили по мешку зерна и чего-тот там еще. И это помогло им выжить. Потому что в родной деревне их дома уже не было. В нем был немецкий штаб, и уходя, немцы сжигали документы, сожгли и дом. Победу мама встретила в своей деревне.
Бабушка позже вышла замуж за дедова младшего брата, вернувшегося из плена, его невероятную историю я уже рассказывала. Он не рассказывал никогда и ничего. А если случайно речь о войне заходила, плакал.
Папа о войне рассказывал редко. Очень. Помню только два упоминания. Одно случилось, когда я принесла домой хлеб с отрубями. А он отказался его есть. Сказал только, что достаточно хлеба с опилками наелся в войну.
А другое... он у нас почти не ел конфет. Только сахар. И однажды рассказал, отчего так. Когда в их маленькую карельскую деревню пришла весть о победе, ликовали все, у всех был праздник. Со взрослыми все понятно, выпил горькую, закусил. А дети... председатель колхоза своим личным решением приказал раздать детям все конфеты, которые были на тот момент в деревенском магазине. В магазине нашлись только подушечки, "дунькина радость". Тогда папа наелся их до отвала, на всю оставшуюся жизнь.
Были еще два дедовых брата. Один сгорел в госпитале в Ленинграде. другой - в танке в девяти километрах от Берлина.
Была еще тетя Нюра, толстушка-хохотушка, всю войну прошла без царапины, была ракетчицей. Но я очень редко ее видела, и тогда о ее боевом прошлом не знала.
К счастью в нашей семье сохранились эти истории. и теперь я рассказываю их. После меня будут рассказывать наши дети, внуки. И мне очень не хочется, чтобы об этих людях забыли. Если бы не они, нас бы не было.
Низкий поклон им.